Уманский Я.С., Арапов А.В. Диалоги об этнической политике: Узбекистан и Центральная Азия. - Ташкент, 1994

          

       

Глава IV. ОБЩЕСТВЕННОЕ РАЗВИТИЕ И ВОСПИТАНИЕ МОЛОДЁЖИ

УЗБЕКИСТАНА: ДИАЛОГ АЗИЙСКОЙ И ЕВРОПЕЙСКОЙ КУЛЬТУР

 

     Современная молодёжная политика в суверенных государствах Центральной Азии должна опираться на передовой  опыт этно-педагогики народов Востока. Здесь личность находилась в органичной взаимосвязи с многопоколенной семьёй, соседской общиной, родом, племенем и исламской религиозной общиной. Потенциал индивидуальности раскрывался в юности  среди выдающихся личностей. Драгоценными признаками восточной культуры является обращённость во внутренний мир человека. Европейская культура современности помогает личности активно вмешиваться в события, побуждает к материальному созиданию, без которого замедляется прогресс Человечества. Раскрепощение индивидуума взаимосвязано с этими двумя глобальными этно-культурными традициями, зарождалось оно в среде молодёжи. Мера и приоритеты их сочетания - уникальны для каждой страны и исторической эпохи.

     Сегодня  у молодёжи в Узбекистане постепенно уходит в прошлое ощущение кровной зависимости от государства, патерналистское иждивенчеств, растёт социально-экономическая, интеллектуальная, гражданская независимость. Политизация городской молодёжи напрямую стимулируется  её неудовлетворенными потребительскими притязаниями. Это в условиях  острых социальных дефицитов  чревато "бунтом" молодёжи, факторы и "сигнальные признаки" которого приводятся авторами. Стержнем молодёжной политики должна стать "социальная самозащита  молодёжи": государственно-общественная поддержка молодёжных объединений, развитие мелкого и среднего бизнеса, научного, культурного творчества, имеющих целью широкое вовлечение молодых людей в решение собственных проблем. Такой подход аргументируется опытом стран Запада и Японии. Община - махалля - раскрывается как основное звено традиционной молодёжной политики среднеазиатских обществ, а ныне - независимого Узбекистана.

     Активную поддержку молодёжи в рамках нормы "саддокат" (благодеяние) проводит исламская община. В отличии от адата (традиционного права), шариат (исламское право) склоняется к относительному равенству верующих вне зависимости от возраста. Ныне в духовном возрождении углубляется значение и укрепляется инфраструктура  распространения религиозных. Образованность, компетентность, культурная открытость молодых государственных и политических деятелей  является важным условием прогресса.

     Представлен модуль социальных служб молодёжи Узбекистана: объединения клубов; молодёжные предприятия; фонды молодёжи; государственно-общественнные службы молодёжи; испекции исполнительного аппарата хокимов (правителей) районов, городов, областей по правам молодёжи и подростков. Прогнозируется развитие синтетического - евразийского типа социального обслуживания молодёжи. Оно будет иметь общецивилизационную сущность - гуманистический интернациональный компонент. Определяться национальной самоориентацией - духовный, культурный компонент. Обслуживание молодёжи будет взаимосвязано с различными формами собственности - экономический компонент. Социальное обслуживание молодёжи пройдёт длительный путь от обобщённо-группового - к дифференцированно-идивидуальному.

Евразийство как вектор общественного развития молодёжи

      Молодые поколения находятся в центре взаимопроникновения цивилизаций. Молодежь благодаря своей открытости, динамичности обеспечивает преемственность и непрерывность культурного диалога, его интенсивность. И лишь на каком-то отрезке исторического времени молодых людей в определенной стране могут увлечь за собой силы, выступающие за "закрытое общество". Так было в нацисткой Германии, в СССР и маоистской КНР, в хомейнистком Иране и до сих пор - в Ираке Саддама Хусейна и Корее идей "чучхе".

     Что касается нынешней узбекской молодежи, то по степени открытости к внешнему миру, по отношению к евразийским ценностям ее можно было бы условно разделить на три следующие основные группы.

     Довольно тонкий слой (его можно условно назвать "резервом технократов") добровольно воспринял вестернизацию, сохранив национальное, исламское как своеобразный декорум - внешнее оформление личного быта и общения. Немалая часть этой группы старательно осваивает английский и другие европейские языки (в качестве "ключа" для карьеры), побывала уже и в США, Западной Европе, Японии, Южной Корее. Но многое из увиденного там воспринято поверхностно, чисто внешне. До готовности к серьезному предпринимательскому труду, к современному бизнесу еще далеко.

     Закономерен вопрос: эту ли ориентацию воспримут те десятки, в перспективе - сотни молодых людей, которые Узбекистан направит для завершения образования в ведущие зарубежные вузы? Хорошо известно, что подчас издержки общения в вузах советской столицы закрепляли у молодых людей из азиатских республик рефлекс отталкивания европейской и русской культур, усиливали комплекс межнационального недоверия.

     В группе "резерва технократов" - многие сторонники рынка. Но большинство - за рынок регулируемый, находящийся под государственным контролем. "Младоевразийцы" - сторонники прочных международных союзов для Узбекистана: то ли с Турцией, то ли с США, то ли с Россией или Японией, так как они опасаются, что собственных капиталов и технологий не хватит для рывка к экономическому процветанию.

     Евразийской молодежи приходится ныне все более строго соблюдать требования национального этикета. Не всегда это происходит достаточно гладко, особенно в семейно-родственных отношениях. Хотя имеются семьи с евразийской ориентацией не только в третьем, но даже в четвертом поколении. (У одного - прадед вел до 1917 года торговлю каракулем с Берлином, у другого - кончил русско-туземную школу и сразу после революции получил образование в Петрограде или в Москве.)

     Другой, более широкий, слой молодежи можно назвать "национальными модернистами". Его представители положительно воспринимают достижения Запада как в области техники и жизненного комфорта, так и в сфере прав личности. Однако свою духовность и внутренний мир эти молодые люди пытаются строить на национальной и мусульманской культурной и религиозной основах. Внутренние стимулы самоутверждения, стремление принадлежать к великой нации и великой религии подкрепляются давлением общественного мнения, в котором нарастает исламский дух. Нельзя сказать, чтобы рассматриваемая группа с восторгом воспринимала попытки религиозных фанатиков ограничить кругозор и образ жизни людей старозаветными запретами. В основном модернисты - это жители городов, дети сельских специалистов и руководителей. У них более высокие стартовые возможнотси, чем у остальных сверстников. Идеал - Турция, совершившая прыжок из нищеты к индустриальному уровню. Хотя многие модернисты догадываются, что успези Турции в значительной степени определялись влиянием Франции, Англии, Германии, США (перечисляем в исторической динамике), Многовековым взаимодействием с европейской правовой, экономической и технической культурой, генофондом.

     До провозглашения независимости Узбекистана модернисты могли рассчитывать в основном на государственные и общественные посты в провинции, на должности второго и третьего уровней в центральном республиканском аппарате. Для более успешногой карьеры требовались знание в совершенстве русского языка, наличие диплома российского, украинского или беларусского вуза. Ныне специалисты из этого слоя востребуются в аппарат президента, парламентские и правительственные службы. На их стороне такое очевидное преимущество, как свободное владение государственным - узбекским - языком (этим часто не могут похвалиться молодые технократы евразийской ориентации). Другая же часть рассматриваемого слоя направилась в мелкий и средний бизнес, как его понимают на Востоке, т.е. в торговлю, кустарное производство и т.п. В целом весь этот слой благосклонно относится к смешанной экономике, ожидает эфективного покровительства от государства.

     Молодые люди данного культурного типа опасаются возвращения к власти под новыми масками прежних партийно-государственных элит, но с тревогой относятся и к нарушающим политическую стабильность стихийным выступлениям "снизу" под исламскими лозунгами. Иными словами, модернисты не хотели бы менять коммунистический (государственный и идеологический) диктат на такой же исламский. Противоречивость позиций этого слоя молодежи усиливатся в результате большого разрыва между притязаниями на материальные блага и готорностью, умением, возможностью их лично заработать. Главные трудности - отсутствие необходимой квалификации и капиталов для бизнеса, профессионального творчества. Так появляется люмпенизированная молодежь, образованность и энергия которой не приносят заметной пользы ни ей, ни обществу. Отсюда - огромные перепады в политических ориентиров, в отношении к государственной власти.

     Наиболее массовый слой молодежи можно назвать "традиционалистами". Это в основном жители деревни "кишлака", недавно поступившие на городские предприятия, обучающиеся в институтах и техникумах. Боимся ошибиться, но сюда же можно отнести и часть художественной интеллигенции. Все эти люди мало что получили от советского строя, и тем более - от европейской культуры*. В исламском величии государств Мавераннахра (историческое название Средней Азии) эпохи раннего средневековья традиционалисты видят золотой век. Современными же примерами общественного благоденствия для них являются Саудовская Аравия и Кувейт. Многие согласны с мнением консерваторов из духовенства о том, что Турция "слишком европейская" страна по своему образу жизни.

      Не надо представлять дело так, что большинство молодых традиционалистов - непримиримые, вечные враги европейской, русской культур. Если эти культуры не вторгаются в духовный мир, предназначенный, по мнению традиционалистов, для ислама, то - нет возражений. Очевидно, что подобные изоляционистские настроения не могут сохраняться очень долго. Они сегодня реальны как обратная реакция, как ответ на столетний период неравноправного взаимодействия российской и среднеазиатской культур.

      "Рынок", по пониманию многих традиционалистов, противоречит нормам Корана о равенстве, взаимопомощи мусульман. Им ближе догматы раннего ислама с его уравнительным социализмом. В чем традиционалисты  не сомневаются, так это в необходимости введения института частной собственности, часто - и собственности на землю. В целом эта группа молодежи - за сильное мусульманское государство как главного организатора хозяйствования.

      Разумеется, ориентация молодых людей в Узбекистане не сводится к трем названным выше типам. Границы между ними очень подвижны. Любой из типов при этом обнаруживает явные признаки социалистических влияний (различных по характеру и происхождению). Так ли это ужасно , как думают те, кто не представляет всей сложности перехода Узбекистана от тотального огосударствления к смешанной экономике и одновременного восстановления места страны в мусульманском мире и мировом сообществе? На наш взгляд, естественные требования человечности и взаимопомощи могут предохранить от многих бед и ловушек переходного периода.

     Для того, чтобы основные цели всех групп молодежи стали реальностью, им необходимы независимый, экономически самостоятельный Узбекистан, сильное государство, способное провести народ через все бури и трудности. И нужно ли противопоставлять эти группы друг другу? Не разумнее ли, чтобы каждая их них внесла в развитие своей родины все самое ценное, что у нее имеется? Во всяком случае, необходима государственная молодежная политика, предполагающая соглашение, консенсус между всеми политическими и религиозными силами.

.