Научный сайт
Арапова А.В.:
главная
страница.
Cтатьи и
доклады
Электронная
библиотека
Фотоальбом
Исторический
справочник
Коллекция
космограмм
Книги на
английском языке
|
Официальный, неофициальный и народный типы исламизма в Центральной Азии подвергались в прошлом и ещё будут подвергаться в новых национальных государствах модернизации. Все они определяют, хотя по-разному, культурологическую направленность общества и национальных устремлений коренных наций, их элит. Эта оценка профессора Якова Роя в журнале Всемирной исламской лиги (The Islamic influence in Soviet Central Asia. Prof.Y.Ro'i // The Muslim Wold League Journal. Makkah, 1991, vol.18, 19.) помогла нам на материале Узбекистана вывести следующую формулу. Светское государство в Центральной Азии должно исходить из исламских нравственных и культурологических оснований. Это является условием интеграции всех трёх типов исламизма в демократическом, правовом государстве и гражданском обществе.
В Узбекистане в меньшинстве находятся те представители интеллигенции, которые, считая ислам "своей" цивилизацией и культурой, отказывают ему в роли религиозной доминанты их духовности. Вряд ли следует этих людей относить к безоговорочным поклонникам европейской духовности, в которой силён компонент христианизации или атеизма. Тем более, что очень редко явно звучат подобные самооценки. Скорее всего, некоторая часть людей глубоко лично воспринимает исламскую духовность. И их в какой-то мере меньше привлекают массовые формы исповедания веры. Тем более, негативно воспринимаются попытки формальной унификации норм поведения.
Кстати, в Казахстане именно на почве сходной мотивации начало распространяться движение ахмадийства - одного из реформаторских мусульманских социально-просветительных братств. Укрепившись в Англии среди выходцев из Индостана, оно получило немало приверженцев среди образованной части мусульманских меньшинств в Западной Европе и Америке. Причём тех, кто уже укрепился в европейской среде, но стремится сохранить духовную дифференциацию от евро-американской культуры и самостоятельность от чрезмерного влияния исламских авторитетов в обычных общинах верующих.
Лояльность (приверженность) к культуре ислама прочно вошла в систему возрождающихся национальных ценностей. Она рассматривается как один из самых существенных неформальных культурологических признаков принадлежности к узбекской нации и даже более широко - к многонациональному народу Узбекистана.
Разрабатывая всеобъемлющую программу "Узбекистан в начале нового века", государственное руководство сформулировало также и ориентиры взаимоотношения с религиозными общинами и деятелями, понимание роли религий в реформировании всех сфер жизни народа. Концептуально высказался по этой проблеме Президент И.Каримов в докладе "Основные принципы общественно-политического развития Узбекистана" (Народное слово. 1995, 24 февраля) на первой сессии Олий Мажлиса (парламента) первого созыва.
В научный и общественный оборот введено новое понятие "философии просвещенного ислама", существенным признаком которого понимается большой позитивный вклад в развитие народа и нации, общества и государства, личности и культуры, цивилизации. Чрезвычайно важно то, что это понятие предваряет в Докладе Президента Республики вопросы правового государственного строительства и управления гражданским обществом в русле демократизации и справедливости. Но сами по себе государствоведческие и обществоведческие понятия разъяснены через общепризнанные в цивилизованном мире светские подходы.
Суть проблемы заключена в формуле: "Наш народ издревле высоко ценил свои духовные ценности и религиозные убеждения". Опираясь на религию, народ улучшает свою земную жизнь. В таком подходе явно, что при огромном уважении к религии она представляется только частью духовных ценностей; другая их часть относится к светской сфере бытия, взаимосвязанной в широком смысле с верой и просвещением.
Какова система механизмов взаимодействия религии и общества?
Первое. Исламская религия - это просвещение в вере, нравственности, совести. Второе, "в дело нравственного воспитания большой вклад призваны вносить религиозные деятели". Третье - духовное очищение должно помочь "избавиться от ханжества, которое тормозит наше развитие". Четвёртое, "говоря о государственности, наших перспективах, должны относиться к религиям с уважением - и как к национальной, и как к общечеловеческой ценности". Постоянной гармонизации этих двух огромных сил Президент Узбекистана придаёт первостепенное значение. Пятое - "в свободной многонациональной стране отдельно от государства действуют свыше десяти конфессий, проповедующих, наряду с исламской религией, православие, иудаизм и другие верования". Шестое - "корни справедливого государства и религии являются общими".
Вырастая из веры, идеология независимости "означает прежде всего: - заботу о будущем независимости Узбекистана; - умение осознать достоинство самого себя и своего народа, своей Родины, необходимость их защиты; - труд, освящённый высокими идеями, новыми интеллектуальными открытиями, благородными целями, готовность отдать во имя будущего Родины свой талант, весь свой потенциал, а если надо - жизнь".Гармонизация взаимоотношений государства, общества и религии при сохранении их самостоятельности в своих сферах является принципом развития Узбекистана по светскому пути.
Религиозное наставление, по определению Президента, должно содействовать раскрытию нравственного, патриотического, образовательного, научного, технического ("... осваивать современную технику и технологию, познавать тайны Вселенной...") и гражданского потенциала юношей и девушек. Следовательно, религия и религиозная вера пользуются устойчивым признанием как факторы стабильности, перспектив и прогресса в обновлённом Узбекистане.
Большинство интеллигенции разделяет духовные религиозные и светские функции ислама, как культурологии, идеологии и этики, в узбекском обществе. В советский период было обычным все глубоко внедрившиеся элементы культуры исламского происхождения или окраски именовать "народными". Ныне, напротив, мощной стала тенденция приписывать исламу почти все в культуре, имеющей корни глубиной в три с половиной тысячи лет.
Некоторые учёные-обществоведы и писатели в странах Центральной Азии считают закономерным возврат к фундаментальной духовной модели. За неё выбирается ислам. Однако, как только общие рассуждения переходят в социально-экономическую, государственно-правовую и политико-идеологическую конкретику, они сразу же самым коренным образом отличаются от толкования фундаментальности исламистами зарубежного Востока.
Знатоком, видимо, в этом же вопросе считает себя русский писатель, Нобелевский лауреат А.Солженицын, что вновь показало его выступление в октябре 1994 г. в Государственной Думе России. Помимо внутрироссийских и околороссийских проблем, писатель высказался и на тему ислама: "Средняя Азия и Азербайджан сегодня со страстью идут в мусульманский мир, они неизбежно туда вольются, мусульманский мир растёт. Это будет великое явление ХХI века. Не надо нам там путаться."
Действительно, путаться нигде не надо. Тут писатель прав.
Относительно мнения о “великом явлении XXI века”. Думается, что оно состоится, если народы исламской культуры интегрируются в общечеловеческий мир, соединят свою энергию с демократией и научно-техническим прогрессом.
В ответ газета "Народное слово" (официальный орган парламента и Кабинета Министров Республики Узбекистан) опубликовала "Солженицын как зеркало российской действительности" (8.ХI. 1994). Процитируем её: "Говоря о "страсти" Средней Азии влиться в мир ислама, писатель упускает из виду те изменения, которые произошли в ментальности народов и, конечно же, то, что эти народы по новой природе своей склонны к цивилизованному, секуляристскому пути общественного развития. Тем более, у них уже имеются горькие уроки таджикской трагедии по сценарию "исламских демократов".
Светский путь - это общее достояние и в значительной мере естественный процесс в Узбекистане. Он также предполагает направляющую роль государства. Наиболее последовательна во внедрении светского исламизма государственная элита. Она проводит его ориентиры в жизнь не как самостоятельное направление бытия, а как важный элемент идеологии национальной независимости. В духе традиций духовности избранный всенародным голосованием и на альтернативной основе (29 декабря 1991 г.) Президент Узбекистана принёс клятву на Конституции и Коране. В 1993 г. Ислам Каримов в ходе официального визита в Саудовскую Аравию совершил малый хадж (умра), что даёт право носить один из почётнейших для мусульманина титулов "хаджи".
Народно-демократическая партия (партия И.Каримова), которой принадлежит инициатива в разработке идеологии национальной независимости, при своём создании сразу же устранила нормы атеистичности как требования к членам партии. Высказывая уважение к религии, её органы всё же не практикуют исламской ритуалистики.
В ходе предвыборной кампании 1994 г. в Олий Мажлис (Высшее Собрание) - парламент и советы народных депутатов на местах первого созыва обе политические партии-участницы - народные демократы и "Ватан тараккиёти" ("Прогресс Отечества"), обращаясь к избирателям специально выделили среди них верующих. Свобода вероисповедания и совести заняли почётное место в партийных обязательствах на выборах. Около трёх четвертей голосов избирателей было отдано кандидатам по списку представительных органов власти - третьей стороны, участвовавшей в выборах. Отсюда можно сделать вывод о преобладающем авторитете государства-реформатора и позитивном восприятии его кандидатов большинством верующих граждан.
Потребность политически активных граждан реализовать в общественной жизни принцип солидарности, актуальный в период продвижения страны к рыночным отношениям, во многом обусловила создание вскоре после первых парламентских выборов социал-демократической партии “Адолат” (“Справедливость”). Нельзя не сказать, что ставка на предпринимателей как не ведущую политическую силу (о чём заявляла партия “Ватан тараккиёти”) пока не нашла поддержки у значительного числа избирателей. Истоки надо искать в сдержанном отношении ислама к богатству и прежней, советской психологии.
Для того, чтобы правильно понять реальный баланс общественных отношений, надо знать правовую ситуацию. В соответствии с Законом Республики Узбекистан "О выборах в Олий Мажлис Республики Узбекистан" профессиональные служители религиозных организаций и объединений не имеют права быть кандидатами в депутаты (статья 23).
Означает ли это, что эти граждане устранены из общественной жизни? Отнюдь, они имеют право избирать. В числе других избирателей к ним обращаются в предвыборной агитации политические партии. Много усилий предпринимается для разъяснения среди духовенства сути курса реформ, проводимых в Узбекистане. Для чего? Для того, чтобы те, кто имеет влияние на души людей, могли сформировать у самих себя ответственную гражданскую и патриотическую позицию.
В центре идеологии национальной независимости находится идеал построения великого будущего Узбекистана. Собственный путь к нему проходит через социальную рыночную экономику и народные первоосновы духовности. В составе духовных первооснов, ментальных характеристик выделены исламские ценности. Шаг за шагом Президент, видные писатели, учёные разъяснили, что такие ценности включают не только религиозное, но культурное, цивилизационное достояние. Следующим шагом стало расширительное толкование, когда рядом с понятием "исламские" через запятую или без неё давался как синоним термин "восточные ценности".
В какой-то мере проблема сконцентрировалась в вопросе о латинизации алфавита. В 1929-40 годах у всех народов мусульманской культуры в СССР он был латинским. Тогда это отсекло от исламской культурной традиции, ибо она базировалась на арабском языке - языке Корана. Воспитанное в таких условиях поколение интеллигенции с удовлетворением восприняло переход алфавита на кириллицу, используемую по сей день. Ибо этот алфавит более активно приобщал к культуре и языку власти - русскому. Выход суверенного Узбекистана в мировое сообщество вновь заострил проблему самости национального языка, которой не вполне отвечала кириллица.
Выбор алфавита является решающим и для облегчения изучения мировых языков. Русский язык в значительной мере уже стал культурным достоянием тех, кто в нём нуждается в Узбекистане. А европейские языки? Картина тут безрадостная.
На какую графику переходить - арабскую или латинскую (как в турецком языке)? Ясно было, что выбор определит культурно-политические ориентации. 2 сентября 1993 года вступил в силу Закон "О введении узбекского алфавита, основанного на латинской графике". Полное завершение этой работы намечено к 1 сентября 2000 года. Занятия по новому алфавиту начались в первых классах, в остальных - факультативно.
Означает ли всё это многообразие какой-то отход от ислама как стержня бытия? Нет, но означает понимание бережного отношения к религии и укоренившимся светским традициям, национальному и многонациональному. Закономерно, что Узбекистан достойно был представлен на Всемирном фестивале исламской цивилизации в столице Малайзии - Куала-Лумпуре (август-октябрь 1994 г.).
Попытки секуляризации (не путать с атеизмом) исламизма нередко ошибочно воспринимаются в немусульманской и самой мусульманской среде как вариант европеизации. Такой подход представляет один из многочисленных рецидивов европоцентризма или ограниченности мышления. На деле секуляризация - это стремление раскрыть ещё невостребованный потенциал исламской цивилизации как явления гражданской, общественной жизни, национально-государственного прогресса.
Духовные истоки современного узбекского общества составляет не только ислам. Самобытность античного периода в истории среднеазиатского искусства (исследования академика АН Республики Узбекистан Г.Пугаченковой: Халчаян, Дальверзин-тепе, древних городищ Тохаристана) позволяет утверждать, что взлёт исламского периода в цивилизации региона был основательно подготовлен. Вслед за изысканиями в 50-60-е годы академика-востоковеда Б.Гафурова по истории таджикского этноса и академика-политолога М.Вахабова о происхождении узбекского этноса в 90-е годы вновь усилился интерес к истокам цивилизации региона. О необходимости более тщательного их анализа высказалась Ф.Сулейманова - доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник Музея литературы имени Алишера Навои (г.Ташкент).
В обширной статье "Наши духовные ценности. Восток и Запад - пути и перепутья" (Народное слово. 1994, 16 июня) на основе самостоятельного и оригинального прочтения первоисточников древности Ф.Сулейманова показала, что конфессиональным базисом для цивилизаций ислама, иудаизма, буддизма, христианства является зороастризм. Её доводы вольно или невольно направлены против ограничения фундаментальных истоков цивилизации и культуры узбекского народа одной религиозной конфессией. Одновременно Ф.Сулейманова признаёт, что ислам дал многое для той культурной самоорганизации, с которой узбеки вошли в ХХ век.
Ислам как конфессия, которая "победила" своих предшественников в регионе, вобрала многое из их наследия, прочно принятого этносами края. Само явление восприятия носит социальный характер, хотя его объекты сакрализированы. Для того, чтобы стать нужным этносам и индивидуумам, исламом постоянно допускалось сожительство рядом с собою “не своих" культурных элементов и не только религиозных, но чисто бытовых, общественных.
Общепринято суждение, что в культуре ислама нет чёткого рубежа между светским и сакральным. Это, смотря в каких сферах. Так, в Уложении Амира Темура -”Тузик-и-Темури” (своеобразной конституции мировой империи с центром в Самарканде), такой сюжет трактуется непрямолинейно. Ряд функций правителя сакрализированы, но они носят общественный, а не внутрисакральный характер. Уложение настолько детально описывает государственно-общественные функции цивилистического плана, что духовенству здесь отводится преимущественно благославляющая роль и правовое обслуживание государственной власти.
Непредвзятый анализ Уложения, проведённый известным темуроведом академиком Академии наук Республики Узбекистан Б.Ахмедовым, показывает, что Темур как искусный политик и крупный государственный деятель определил чёткие пропорции и сбалансировал полномочия тех слоёв, на которые должен опираться государь. Проявилось это во многом.
Известно, какое значение имел и имеет этикет на Востоке. Церемониал, сложившийся при дворе Темура, устанавливал такое разделение, что справа от падишаха место занимали сайиды (потомки Пророка Мухаммада), духовные авторитеты, слева - военные и племенные лидеры, напротив трона - светские сановники. У аббасидских халифов был принят несколько иной церемониал. Справа от трона находились сайиды, шейхи из числа курейшитов (племени, из которого происходим Пророк Мухаммад).Слева от трона халифа располагались знатоки Корана, судьи.
Влияние сайидов, улемов, шейхов, как особой категории поданных, в значительной мере уравновешивалось многочисленностью и разнообразием других влиятельных слоёв. Прежде всего - визирями (их существовало семь), эмирами ( в этот сан Темур возвёл 313 соратников) и местными правителями (валиями).
Влиянию духовенства на дела управления не могла не противостоять профессиональная прослойка государственных служащих - бюрократии: муншии - секретари по государственной корреспонденции; дафтардары - счетоводы; мухассилы - сборщики налогов и повинностей; тавачии - организаторы мобилизации войск и их размещения в походах, осадах городов и на стоянках.
Какое значение имеют эти интересные сведения для понимания не только светских традиций правления, но и современной политической культуры? Духовные (ныне идеолого-политические, партийные) элиты обязательно имеют противовес в элитах государственных и предпринимательских. И напротив. Вот по каким причинам государство-реформатор в Узбекистане помогает становлению многопартийности. Без неё сокращаются гарантии светского развития общества. Следовательно, можно обнаружить общность закономерностей цивилистского развития с такими признанными столпами западной демократии как ФРГ, Франция, Великобритания.
Не будем забывать, такова была модель взаимодействия государства, общества и ислама в сильной стране. В эпоху раздробленности, снижения образованности, экономического упадка, которая пришла на смену Темуридскому ренессансу, действительно резко снижается уровень светскости государственной и общественной жизни. Сакрализация выполняет охранительную, консервирующую роль. Такую относительно прогрессивную роль, с точки зрения сохранения народных ценностей, она выполнила в советский период. Но ныне в наследии ислама требуется иное.
Исламская традиция предписывает такую взаимосвязь религиозной веры и государственности, которая стимулирует ответственность человека за положение дел в государстве в духе справедливости. Обратимся к нескольким Хадисам, содержащим изречения Пророка Мухаммада.
"Самая лучшая борьба за веру (жиход) - это сказанное правдивое слово в лицо государю".
"Эмир, принимающий дары, нечистоплотен, судья, принимающий взятки, неверующий".
"Если Бог пожелает добра какому-нибудь царю, то пошлёт ему верного визиря, который будет напоминать царю о самом необходимом и будет помогать ему во всём благом".
"Если Бог не желает добра царю, то пошлёт ему неискреннего визиря, который не будет напоминать царю о самом необходимом и нужном для свершения благих дел" (Хадисы. Из изречений Пророка Мухаммада//Маяк Востока. 1992, N2. С.6.). Здесь очевидна моральная мотивированность взаимоотношений человека и государства, которая желательна от мусульманина. Изложенные выше тезисы носят, говоря современными понятиями, общегражданский характер. Они ранее входили и ныне должны входить в общественную культуру, так как соответствуют общечеловеческим правовым и демократическим ценностям. Такова потребность в гармонизации взаимодействия исламского и светского.Кстати, религиозная мотивация (обусловленность, причинность) честности в политике, нравственности и ответственности перед народом в государственных делах присуща, например, политической культуре и этике поведения государственных, общественных лидеров в США, а также в ФРГ, если иметь ввиду христианских демократов. Её отличает тактичность, взвешенность. Она отвечает социальной психологии большинства граждан в смысле критерия искренности политика, обращающегося к священным для нации понятиям. Так что верность в Узбекистане исламской традиции заботы о добродетели в государстве - значимый признак возрождения цивилизованности. Заглавную роль выполняет менталитет и культура нации, а не одна лишь воля лидеров.
Не исключено, что чисто светских, рационалистических мотивов нравственности в политике, недостаточно для конкретного уровня развития общества и гражданина. Период, предшествующий распаду Союза, трагические факты всей его истории, ставшие известными широкой общественности, крах прежней политической морали задолго до видимого кризиса государства - всё это не могло не отразиться на мотивации отношения людей к государству и правительству. Даже новым, национальным. И тут на помощь им приходит освящённая верой мораль. Но никто не является её как бы "собственниками", абсолютными носителями истины. Это - общенародное достояние, проявление демократизма исламской общественной культуры.
Взаимосвязь и самостоятельность религиозного и светского - основополагающий принцип светского пути на основе исламской культуры. "Абсолютная духовная цель" видится его приверженцам отнюдь не в возврате к фундаментализму эпохи Пророка, а в создании наилучших условий для раскрытия, воплощения всего богатства потенциала, заложенного Аллахом в человека. В этом светские исламисты считают себя наиболее последовательными исполнителями заветов Корана.
Полезно отграничить особенности, позволяющие увидеть альтернативу. У исламских фундаменталистов господствуют религиозные, ритуалистические факторы и механизмы организации общественной жизни. Политические исламские фундаменталисты представляют собой еще один вариант революционеров, использующих веру для захвата власти. Они тоже, как светские исламисты, люди от мира сего, но с противоположной ориентацией. И, наконец, особую тревогу вызывает такая разновидность как исламские экстремисты. Они стремятся установить путём жихада (священной войны) исламский политический и социальный порядок религиозного государства - вот, что начертано на их зелёном знамени. Политическая сущность политического исламского фундаментализма и экстремизма состоит в том, что они жёстко ориентируются на подчинение светских структур государства и сведение до минимума светских общественных структур. В такой системе государства и общества нет места для гармонизации взаимоотношений.
Жихад исламских экстремистов обращён прежде всего вовнутрь исламского общества и объективно может рассматриваться как проявление насилия над мусульманами. Ибо, судя по Хадисам, Пророк Мухаммад говорил о том, что его последователи разойдутся по 70 сектам общей веры. Светский исламизм как раз признаёт свободу понимания веры, не наносящую ущерба государству и обществу.
Исламская легитимизация (преемственность, производность) культуры и духовности стала важным политико-пропагандистским фактором укрепления стабильности и подготовки к реформам в Узбекистане. Немногочисленные ажиотажные предложения о введении понятий класса "исламский" в правовые документы, начиная от Конституции, абсолютным большинством общества отклонены. Столь же чётко проведена норма об отделении религии от дела государственного и общественного образования в Законе об образовании (1993 г.). Хотя религиозные общины имеют право на религиозное просвещение детей вне светских школ. Предмет религиоведение, введённый в старших классах школ и вузах, является светским, научным изложением истории и культурологического значения различных конфессий.
Для понимания высокой меры терпимости характерны высказывания Муфтия Мухтара Абдуллаева, председателя Духовного управления мусульман Мавераннахра, который также является членом совета Республиканского центра "Духовность и просветительство", созданного в 1994 г. Указом Президента страны. Муфтий, в частности, выделил роль детского сада, школы, учебного заведения и внешней среды в воспитании человека. Призвал к объединению усилий в нём государства, интеллигенции, служителей мечети и опытных старцев ("Узбекистон овози". 1994, 23 июля).
В перечне государственных праздников почётное место рядом с Международным женским днём и Праздником Победы над фашизмом занял Навруз - новый год по мусульманскому (лунному календарю), Ийд рамазан (в связи с завершением поста), Курбан хайит (поминовение). Верующие мусульмане широко отмечают новогодний праздник по европейскому (григорианскому) календарю, по которому живёт Узбекистан.
На высшем государственном уровне проявлена забота по увековечению памяти выдающихся отечественных религиозных авторитетов средневековья. Их взгляды используются для укрепления патриотических чувств, житейской умеренности, веры в справедливость государства. Уместно сказать об уважении к другой - секуляристской ветви национальной духовности в ХХ веке - Фуркату, Мукими, Хамзе, Айни, Файзулле Ходжаеву, Акмалю Икрамову, Юлдашу Ахунбабаеву, Усману Юсупову и Шарафу Рашидову.
Взаимоуважительное согласие и сотрудничество, - а не просто терпимость, - отличают повседневное взаимодействие светского и религиозного в современном Узбекистане. Заслуга в этом принадлежит узбекской нации, народу нашей страны, которые и в делах религии, и в делах государства проявляют высокую мудрость и достоинство.
Обобщённые выводы. Светский путь развития Узбекистана является устойчивым для становления государства и общества. Мера его применения - это свобода совести человека, нации, народа и потребности государства-реформатора. Светский критерий не вторгается в жизнь семьи и индивидуума, духовные традиции нации. Он представляет собою ориентир для обновления права, образования, политической жизни, межнациональных отношений. Практика подтверждает единство бытия узбекского народа как целостности светской гражданской, политической, государственно-правовой культуры исламского происхождения и религиозного исламского в духовности (манавият), традициях (анъана), национальных ценностей (мерос), приоритетного каждого в своих сферах.
Проявляются тенденции расширения и углубления культурологического самоопределения узбекской нации, востребования в её современном возрождении всего богатства цивилизации Согда-Мавераннахра-Турана-Туркестана-Узбекистана.
Светские механизмы общественной жизни содействуют освоению богатейшей исламской, восточной культуры немусульманским населением страны, которое по разным подсчётам равно от 1,5 и до 2 миллионов человек.
Реальная государственная и общественная практика показывают, что у светского исламизма имеется серьёзный шанс выполнить роль гражданской идеологии, а она является непременной частью идеологии национальной независимости Узбекистана. Есть у него веские основания стать самоориентацией тех личностей, которые испытывают стремление к светскому образу жизни.
Вместе с тем, прогнозируем следующее. Скорее всего, сам термин "светский исламизм" вряд ли получит широкое общественное или лингвистическое (языковое) распространение. Вероятно, он будет иметь научное значение для определения совокупности социальных тенденций и обстоятельств. Для укоренения в общественной культуре любой термин, направленный на столько глобальную сферу как исламская цивилизация, должен пройти большой исторический путь. Ответ на это вопрос даст ХХI век.
| Первое, формирование высокого уровня самооценки, благодаря принадлежности к мировой религии и исламской цивилизации. Второе, укрепление надежды на успех развития страны и народа, благодаря их богоизбранности, подтверждением чего, например, преподносится богатство природных недр. Третье, преданность "кисмату" (судьбе) мусульманина, упорство и терпение как его добродетели в выполнении своего долга, которые воплощаются в расцвете родной земли. Четвёртое, упор на миролюбивое отношение ислама к представителям иных конфессий единобожия. Пятое, согласительный характер исламской общинной этики, ее ориентированность на стабильность. Шестое, светский тип исламизации включает в свое содержание также приоритет национально-государственного элемента, благожелательную веротерпимость и личностную открытость. |
Национализация (просим не путать с национализмом!) общества, государства, культуры, духовности постепенно восстанавливает должное соотношение между корневым и заимствованным. Отсюда: укрепляется духовно-нравственная база
общественно-политической стабильности и действенные противовесы теократическому типу исламизации. В целом негативное восприятие общественным мнением внутри Узбекистана и в международных кругах эксперимента таджикских исламских фундаменталистов не осталось не замеченным религиозными авторитетами.
В рамках заботы об истинных традициях и культуре, очищении дела веры от неблаговидных попыток некоторых бюрократов государственное руководство страны предприняло ряд гласных шагов. Президент Республики И.Каримов, выступая 13 апреля 1993 г. на внеочередной сессии Сурхандарьинского областного совета народных депутатов, сказал следующее: "Не считайте меня подвергающим сомнению веру, но порой поневоле начинаешь задумываться: неужели великие предки Амир Темур, Мирзо Улугбек, Мирза Бабур, Навои, Хусейн Байкара были менее мусульманами, чем наши теперешние хокимы? Медресе и мечети и тогда строились своим чередом, средства для них выделялись из казны салтаната. Но наши предки в то же время не скупились расходовать свои силы и средства на строительство дорог, караван-сараев, библиотек, бань, лечебниц, обсерваторий! С каких же это пор участие в делах, которые призваны служить народу, его каждодневным нуждам, перестало быть богоугодным благодеянием? ..."(Народное Слово. 1993, 16 апреля).
В официальной лексике Президента Узбекистана существуют выверенные приоритеты духовной тематики. Она призвана возвышать духовно и морально народ, его судьбы и будущее, вселять уверенность. В Узбекистане не принято демонстративное выпячивание религиозных убеждений государственными руководителями.
И если на первых порах "европейское" население несколько недоумевало, затем оно поняло важное значение именно такого подхода. Он выступает одной из основ для строительства многонационального государства, открытого также для немусульман. С другой стороны, само их конституционное включение в состав народа Узбекистана укрепляет светские ориентации государства и общества. То, что записано в статье 8 Конституции: "Народ Узбекистана составляют граждане Республики Узбекистан независимо от их национальности", поистине становится реальностью.
Светский исламизм служит балансом в сочетании с узбекским национальным патриотизмом, и они уравновешивают друг друга. Первое - нейтрализует региональный фактор, сплачивает узбекскую нацию. Объединяет вокруг неё в государстве этносы исламской культуры - казахов, таджиков, кыргызов, туркмен, каракалпаков, татар, башкир и т.д. Светский характер государства и общества также интегрирует и приобщает к общей цивилизации национальные меньшинства, группы немусульманского происхождения. Второе - ориентирует на собственную почву; оно глубже исламизма.
Обоснован обобщающий вывод. Светские ориентиры имеют оригинальное культурологическое происхождение, свои, подчас, неповторимые социальные и культурные основания современного узбекского общества. Они являются обязательными предпосылками его реформирования и демократизации. Они же служат "мостом" с двусторонним движением для представителей всех наций, являющихся гражданами Узбекистана. Светский путь одновременно выполняет функцию интеграции гражданского общества, его правовой легитимности, так как он дуалистичен по своим составляющим.
Само содержание светского критерия развития страны не может быть застывшим, оно подвержено влиянию реальных изменений прежде всего в самом Узбекистане. Успех перехода к социальной рыночной экономике безусловно станет решающим для необратимости светского пути развития. Также важно не противопоставлять базисные компоненты образа жизни, т.е. светское - исламскому. И здесь ведущая роль принадлежит согласию (консенсусу) государства и общества, цивилистического права и исламской духовности, общечеловеческих и национальных культурных ценностей.
Светский критерий может рассматриваться как правовой - в сферах, предусмотренных по смыслу Конституции, и общественный, гражданский - исходя из реального самосознания общества, в целом, и влиятельных его слоёв, в частности. Явление светского пути на основе исламской культуры - показатель демократизма и плюрализма в независимом Узбекистане.
Правомерен и более обобщающий, мир-системный прогноз. Возрождение многих государств исламской культуры взаимосвязано со светским путём развития.