"Науба" Искандара.

Арапов А.В.

«НАУБА» («НАБАТ») ИСКАНДАРА

Средневековые историки сообщают о любопытном факте. После победы в 1210 году над «безбожниками» кара-хитаями, более полувека владевшими Мавераннахром, Хорезмшах Мухаммад решил закрепить свой статус среди правителей Среднего Востока введением при своем дворе особого царского церемониала - «наубы» Зу-л-Карнайна. Искандар Зу-л-Карнайн (Двурогий) – имя, которое на Востоке закрепилось за Александром Македонским. «Науба» («навбат») – арабское слово, означающее церемониальный музыкальный салют, отбиваемый в честь правителя на барабанах и литаврах (ударный инструмент типа барабана с корпусом в виде полусферы) специальной командой музыкантов.

Науба Великих Сельджуков

Науба, судя по всему, не «изобретение» Хорезмшахов, а следование сакрально-политическим традициям империи Великих Сельджуков. Известно, что церемониальная музыка у Сельджукидов наделялась сакрально-магическим значением, а исполнение её перед боем было своеобразной «молитвой», поднимавшей военные деяния кочевников на «высоту религиозного подвига» ([4], C.151). В государствах Сельджукидов исполнение науба было прерогативой владетельных лиц. Каждому рангу соответствовало определенное число науба, выражаемое также «цветом» наубы. Пять науба отбивалось только в честь султана. Исполнение большего числа науб, чем положено, рассматривалось как неповиновение ([1], C.197).
Султан Малик-шах разрешил своему дяде ‘Усману исполнение при церемониях только трех науба, что соответствовало категории «черной» науба ([1], C.66,197). Восставший против центральной султанской власти брат султана Бёркийарука Мухаммад декларативно стал исполнять пять султанских науба ([1], C.209). Султан Санджар в 1119 году при примирении со своим племянником султаном Махмудом оказал честь последнему исполнением пяти науба, причем при подъезде Махмуда к ставке Санджара была исполнена «красная» науба, а при схождении с коня «черная» и «белая «науба ([1], C.89). Летописи свидетельствуют, что при дворе сельджукидов Рума в Малой Азии со времен султана Санджара пять раз в день исполнялась «вакхическая» музыка, мотив которой назывался «санджари» ([4], C.150). Почти не вызывает сомнений, что это та же науба.

Халифы и царские церемониалы

Церемониал наубы, скорее всего, древнее времени Сельджукидов. Так известно, что отличительным признаком верховной власти аббасидских Халифов была ежедневный ритуал извещения об их молитве, т.е. 5 раз в день, боем барабанов, звоном литавр и звуками труб. Учитывая отрицательное отношение раннего ислама к парадности, можно утверждать, что этот ритуал воспринят извне, и, наиболее вероятным кажется ирано-сасанидское происхождение. Из древнеиранской традиции также был заимствован такой обязательный атрибут тронных выходов аббасидских халифов как зонт, который дополнили священные исламские символы: плащ, меч и посох Пророка Мухаммада. Зонт не только укрывал халифа, но и считался символом его величия, то же было и у Сельджуков, а позднее Темуридов ([4], C.157).
В пору могущества Великих Сельджуков все вопросы статуса правителей и положенных им по рангу церемониалов были компетенцией султанского двора. С распадом сельджукидской державы во второй половине XII в. это право перешло (или вернулось) к аббасидским Халифам. Так преемник власти Сельджукидов в Ираке и Азербайджане атабек Кызыл-Арслан в конце XII в. добился у халифа разрешение на исполнение пятикратной султанской наубы ([1], C.240-241). Хорезмшах Мухаммад, как и его отец Текеш воевавший с Халифом, и стремившийся умалить его политическую роль, самостоятельно ввел при своем дворе церемонию наубы. Причем изощренное властолюбие Хорезмшаха обязало отбивать её ритм в 27 золотых литавр пленных правителей ([3], C.76).

Семантика боя царского барабана

То, что в царском церемониале используется именно барабан, не случайно. Если знамя, зонт – зрительные атрибуты, сигналы царской власти, то барабан – звуковой атрибут, судя по всему и возникший как «царский» музыкальный инструмент. Громкий ритмичный звук барабанного боя – это однозначный сигнал к вниманию, сосредоточенности, прокламирующий в царских церемониалах верховный сакральный статус правителя. Звучание царского барабана это - также сигналы тревоги, опасности и экстренных событий. Царский барабан – обязательный участник военных действий, управляющий движением войск. Причем в ходе сражений воинские соединения различали звуковые сигналы барабанов разных полководцев.
Для средневекового восточного мира характерны представления о взаимосвязи души Правителя с его знаменем и барабаном. Обретение царского статуса обязательно предполагало эти два атрибута. Барабан и знамя – символы независимости, принципиальные военные трофеи-символы. Последний сельджукский султан Рума отправил основателю династии османских султанов Осману Гази барабан и знамя в знак признания его самостоятельным правителем ([4], C.52). Обретение Амиром Темуром статуса верховного правителя в Чагатайском улусе было отмечено вручением ему сейидом Берке царского барабана. Со смертью правителя должен умолкнуть звук его барабана, поэтому уничтожения царского барабана было частью похоронного церемониала. Такие факты отмечаются в темуридских хрониках в связи с кончинами Мухаммад-Султана и самого Сахибкирана.

Образ Искандара в сакрально-политических традициях Сельджуков

Упоминание о наубе имеется в поэме об Искандаре индо-персидского поэта Амира Хосрова (1253-1325), который сообщает, что при дворе Александра исполнение этой музыки было ежедневным царским церемониалом. У Александра он производился три раза в день, а у сельджукского султана Санджара пять раз ([2], C.86,87). Эти два имени имели в XIII-XIV вв. на Среднем Востоке очень близкое военно-политическое и сакральное значение. Тот же хорезмшах Мухаммад присоединил к своей тронной титулатуре как имя «Искандар-и Сани (Искандара Второго)», так и имя великого сельджукского султана Санджара.
Есть множество свидетельств особого почитания Искандара как выдающегося царя, признанного в исламе Пророком, в государствах Сельджуков. XI-XII вв. были временем широчайшего распространение в феодальных кругах Газневидов и Сельджукидов легенды об Искандаре Зу-л-Карнайне ([4], C.157). Искандар воплощал образ идеального правителя, закрепленный персонифицированным присутствием его имени в Коране и многочисленными эпическими и литературными обращениями к его образу на Среднем Востоке.
При Великих Сельджуках Аббасидские халифы уже не имели светской власти и сельджукские султаны считали себя вправе претендовать на церемониалы святого царя (или царя-пророка) Зу-л-Карнайна. Отметим важный рубеж установления новых сакрально-политических отношений – церемонию объявления в 1055 году Халифом ал-Ка’имом сельджукского султана Тогрул-бека «султаном Востока и Запада». Тогрул-бек как ревностный мусульманин простерся ниц и облобызал землю перед Халифом, а Халиф опоясал Тогрула двумя мечами и возложил на него двурогую корону ([8], C.215), т.е. титуловал «Зу-л-Карнайном».

Науба Искандара и солярный культ

Обратим также внимание, что при Хорезмшахе Мухаммаде науба Искандара исполнялась во время восхода и захода Солнца. Случайно ли это? Возможный ответ подсказывает литературная версия истории Искандара Зу-л-Карнайна в «Шах-намэ» Фирдоуси и «Хамсе» Низами. Ими описан эпизод похода Александра, когда он достигает места восхода Солнца и спасает свою армию от убийственного шума восходящего светила исполнением барабанного боя. В XIII в. францисканские монахи принесли в Европу версию романа о Чингиз-хане, где в аналогичной ситуации монгольский правитель не нашел средства против «шума солнца» и потерпел поражение.
Упоминание о Зул-н-Карнайне в Коране (сура «Пещера», айаты 82(83)-102) посвящено трем эпизодам походов Искандара, причем, видимо, не случайно, что два из них также посвящены достижению мест восхода и захода Солнца. Такая устойчивая семантическая связь указывает на явное соединение на Востоке культа Александра с солярной культовой традицией. Исходной позицией могло быть предание о происхождении Александра от солярного бога Аполлона, которые сохранилась в поздних средневековых русских редакциях романа об Александре: «Римляне «богу своему Аполлону притекоша во храм» моляхуся ему, чтобы им возвестил о Александре. Он же во сне им явлься и речи им: «Мужи великого Рима! Не бойтесь Александра – мой бо сын Александр» ([7], C.641). Тогда понятно, что бой барабанов Александра – сына солнечного бога мог заставить «уняться» шум Солнца. Не исключено, что на Среднем Востоке утвердилась какая-то связь между Александром и зороастрийским божеством Митрой, связанным с солнечным культом.

Науба Искандара как акт царского священодействия

Пусть по средневековым представлениям восходящее Солнце издает ужасный шум. Но как может заглушить его звук барабанного боя? Возможно речь идет не просто о барабанном бое, а бое царских барабанов как очень древнем ритуале царского священнодействия. Одним из мест возникновения этой традиции была Древняя Мессопотамия. Клинопись на глинянных табличка сохранила сведения, что уже при шумерах сакральные царские церемониалы сопровождались барабанным боем: «В священный барабан и литавры ударяя, пред очами светлой Иннанны они шествуют…» ([5], C.270).
Вне сомнений этот церемониал был характерен для Ахеменидов, от которых он и мог перейти к Александру. Тогда при Александре и диадохах восточный ритуал музыкального чествования правителя распространился в Средиземноморье. Особый музыкальный ритуал (науба), связанный с именем Искандара-Александра мог сформироваться, например, при римских императорах Каракалле и Александре Севере, которые ввели официальный государственный культ Александра. На Востоке науба Искандара, вероятнее всего, появилась в Сасанидском Иране, в котором Александр почитался культовой фигурой. Из арабских хроник и «Шах-намэ» известно, что он был включен в официальную хронику Книгу царей Сасанидов «Худай-намаг» как сын Дария II, т.е. носитель царского «фарра» (божественной благодати) ([2], C.9-13).
Соединение молитвы Халифа и музыки барабанного боя в одно целое также синонимично представлению о наубе Искандара как царской молитве. Это не противоречит исламской традиции поскольку Искандар Зу-л-Карнайн воспринимался как принципиальный коранический персонаж, имевший пророческий статус. А молитва Пророка в исламе способна творить чудеса. Кроме того в исламе восход и заход Солнца – время обязательных молитв. Отметим, что большинство ремесленных промыслов на исламском Востоке имеют своего духовного покровителя, который, как считается, получил от Аллаха соответствующие профессиональные знания, умения и распространил их среди людей. В связи с вышесказанным показательно, что пиром – покровителем музыкантов, играющих на барабанных инструментах (нагара), стал Искандар Зу-л-Карнайн.

* * *

Историческая судьба церемониальной барабанной музыки на Среднем Востоке выявила удивительную преемственность сакрально-культовых ритуалов. При этом семантическая нить, связывающая восточные барабанные церемониалы с Искандаром и солярным культом, фиксирует своеобразную и достаточно устойчивую средневосточную традицию культа Александра, «перекодировавшегося» и в исламскую культуру. Еще в XIX-начале XX вв. в Бухарском и Хивинском ханстве музыка барабанов «нагара» были обязательным атрибутом торжественных государственных событий, а в дворцовом комплексе хивинских ханов Куня-Арк существовала специальная арена для боя барабанов.
Имея древнее происхождение, «науба» вновь и вновь востребовалась в истории, о чем свидетельствует, в частности, появление производных слов в славянских и тюркских языках. Отсюда, например, русское слово «набат», означающее удары в колокол, служащие сигналом к сбору в случае тревоги, бедствия, а также узбекское слово «навбат» - определенный порядок выполнения чего-либо; место, право действия согласно очередности; промежуток времени, по истечению которого одно сменяется другим. Существенным обстоятельством стала постепенная десакрализация содержания «наубы»: от молитвы и царского священнодействия к парадному музыкальному салюту.

Литература
[1]. Садр ад-Дин Али ал-Хусайни. Ахбар ад-даулат ас-селджукиййа (сообщения о сельджукском государстве). Изд.текста, пер., введ, прим. и прил. З.М.Буниятова. – М.: Гл.ред.вост.лит., 1980.
[2]. Бертельс Е.Э. Роман об Александре и его главные версии на Востоке. – М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1948.
[3]. Буниятов З.М. Государство Хорезмшахов-Ануштегинидов (1097-1231). – М.: Наука, Гл.ред.вост.лит., 1986.
[4]. Гордлевский Вл. Государство Сельджуков Малой Азии. –М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1941.
[5]. Емельянов В.В. Ритуал в Древней Месопотамии. – СПб: Азбука-Классика, Петерб.востоковедение, 2003.
[6]. Мец Адам. Мусульманский ренессанс. Изд.2-е. Пер. с нем., предисл., библиогр. и указ. Д.Е.Бертельса. Отв.ред.В.И.Беляев. - М.: Наука Гл.ред.вост.лит., 1973.
[7]. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. – М.: Наука, 1987.
[8]. Фильштинский И.М. История арабов и халифата (750-1517 гг.). Изд.второе, испр. и доп. – М.: Формика-С, 2001.

Опубликовано в журнале «Moziydan sado (Эхо истории)», 2005, № 1, С.16-19