VI. УЧЕНЫЕ ЗАНЯТИЯ И ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ УЛУГБЕКА

В мусульманском мире до Улугбека не было ученых на  престоле; в этом отношении мусульманские авторы могли сравнивать Улугбека только с царственным учеником Аристотеля⁷⁰⁸. Источники не дают ответа на вопрос, когда и под чьим влиянием в нем явилась склонность к научным занятиям; едва ли он в этом отношении был чем-нибудь обязан своей первой воспитательнице, царице Сарай-Мульк-ханум, или своему деду; совершенно невероятно, чтобы он мог заниматься наукой в те годы, когда находился под опекой Шах-Мелика. В дни детства и ранней молодости Улугбек едва ли превосходил образованием других членов династии Тимуридов; по всей вероятности он начал заниматься наукой уже после того, как сделался правителем Мавераннахра. В Самарканде при нем еще находились некоторые из представителей персидской культуры, уведенные туда при Тимуре. Их влиянием, вероятно, надо объяснить увлечение Улугбека точными науками⁷⁰⁹, получившими преобладание в Персии  в эпоху монгольского владычества. Многие ханы поощряли точные науки вследствие их практического значения; Улугбек, сын более культурной эпохи, видел преимущество их перед богословием и литературой  в том, что выводы точных наук сохраняют значение для всех времен и народов, независимо от исчезновения религий и языков⁷¹⁰. Замечательная, хотя в корне ошибочная⁷¹¹ мысль Улугбека характерна для мусульманской культуры, представители которой усвоили античную образованность «с Сократом, Платоном и Аристотелем, с Евклидом и Птолемеем, но без Гомера, Софокла   и Еврипида, без Геродота, Фукидида и Полибия»⁷¹².

Из первых учителей Улугбека в Самарканде жил «платно своей эпохи» Салах ад-дин Муса ибн Махмуд Кази-заде Руми; другой ученый, Гияс ад-дин Джемшид ибн Мас‛уд, был приглашен Улугбеком из Кашана, вероятно, по совету Кази-заде. Абд ар-Раззак  говорит о приглашении еще другого кашанца, Му‛ин ад-дина⁷¹³, о котором сам Улугбек не упоминает; этот ученый, по-видимому, оставил школу, так как среди астрономов упоминаются его сын Мансур Каши и ученик последнего Абд ал-Али ибн Мухаммед Бирджанди⁷¹⁴. Характерно, что Хондемир из сотрудников Улугбека называет только кашанцев, не упоминая о самаркандцах⁷¹⁵.

Абд ар-Раззак  говорит о постройке обсерватории в рассказе о событиях 823/1420 г., по поводу построенных в этом году медресе и ханаки⁷¹⁶, из чего едва ли можно заключить, что обсерватория действительно была построена  одновременно с этими зданиями. Дата смерти Кази-заде Руми, приведенная у Дорна⁷¹⁷ и Брокельмана⁷¹⁸, - 1412 г. – безусловно неверна; по словам Улугбека Кази-заде умер после Гияс ад-дина Джемшида. Время поступления последнего на службу к Улугбеку приблизительно определяется двумя датами: в месяц зу-л-ка‛да 818 г. (январь 1416 г.)  им написан небольшой трактат об астрономических инструментах для султана Искендера (вероятно, представителя династии Кара-Коюнлу)⁷¹⁹, следовательно, в то время он еще не находился на службе у Улугбека; 3 джумада I 830 г. (2 марта 1427 г.) им закончено составленное для библиотеки Улугбека математическое сочинение⁷²⁰. Следовательно, он был вызван в Самарканд после 1416 и до 1427 г. В предисловии к математическому труду перечислены прежние сочинения автора, причем на первом месте названы «Хакановы таблицы по усовершенствованию таблиц ильхановых»⁷²¹, т.е. известных таблиц Насир ад-дина Туси. «Хакан», для которого был написан этот труд, по всей вероятности, Шахрух; вероятно, автор до прибытия в Самарканд прожил некоторое время при гератском дворе.

Астрономические таблицы Гияс ад-дина Джемшида не дошли до нас,  и потому остается неизвестным, насколько они отличались от труда Улугбека. Во всяком случае Улугбек приобрел по астрономии такие познания, что мог обсуждать с Гияс ад-дином научные вопросы⁷²². Есть известие, что Гияс ад-дин не обладал внешним лоском и что Улугбек из-за его познаний мирился с его грубыми манерами⁷²³. Однако в математическом труде Гияс ад-дина посвящение Улугбеку написано в самых изысканных выражениях; автор называет своего государя «обладателем святого духа, человеческих совершенств, ангельских качеств и черт характера Мухаммеда»⁷²⁴, выражает несколько странное при жизни Шахруха пожелание, чтобы бог «сделал вечными в населенной части мира халифат и султанство» Улугбека⁷²⁵.

Время смерти Гияс ад-дина в точности неизвестно; Сутер предположительно относит это событие ко времени около 840 г.х.⁷²⁶, т.е. к концу 30-х годовXV в. После него умер Кази-заде Руми, также не доживший до окончания работ по устройству обсерватории и составлению астрономических таблиц. Улугбек нашел себе нового помощника в лице «Птолемея своей эпохи» Ала ад-дина Али ибн Мухаммеда Кушчи. Прозвание кушчи («сокольничий») показывает, что этот ученый принадлежал к числу придворных⁷²⁷; он был моложе Улугбека, называвшего его своим «сыном»⁷²⁸; по-видимому, он заинтересовался астрономией под влиянием своего государя, но не из лести к нему, так как продолжал заниматься наукой до конца жизни. Али Кушчи был для Улугбека не только товарищем по научным работам, но и личным другом⁷²⁹, перед которым у него не было тайн.

Об устройстве обсерватории Улугбека, остатки которой в 1908 г. были открыты В.Л. Вяткиным, источники (Абд ар-Раззак и Бабур, отчасти также комментаторы сочинений Улугбека) сообщают крайне скудные сведения; раскопки площади здания также не дали в этом отношении почти никаких результатов⁷³⁰. Найдена находившаяся под землей часть квадранта огромной величины; по письменным известиям, высота квадранта равнялась высоте храма Св. Софии в Константинополе⁷³¹. Все здание, по словам Бабура, было трехэтажным⁷³². Абд ар-Раззак говорит об изображении девяти небес, девяти небесных сфер с градусами, минутами, секундами и десятыми долями секунд, небес вращения (               ), семи планет,  неподвижных звезд, земного шара с делением на климаты, с горами, морями, пустынями и т.п⁷³³. Слова                                                           заставляют полагать, что речь идет о стенной живописи, а не об отдельных глобусах (каковые были в некоторых других обсерваториях, например в мерагской⁷³⁴) и картах. Совершенно неизвестно, находилась ли упомянутая выше библиотека Улугбека при обсерватории или в одном из дворцов, имела ли обсерватория определенный штат, была ли при ней школа для изучения светских наук, как в начале XIV в. в Тебризе при обсерватории Газан-хана⁷³⁵.

Временем окончания таблиц Улугбека считается начало 841 г.х. (1437 г.)⁷³⁶; но Улугбек и после работал над своим трудом и вполне закончил его только в год своей смерти (853/1449)⁷³⁷. В самих таблицах дата их составления не указывается; 841 г. упоминается в некоторых местах как дата, из которой автор исходил при своих вычислениях⁷³⁸; но при сопоставлении китайской эры с мусульманской упоминается  вторник 8 шавваля 847 г.х. (28 января 1444 г.) как начало цикла Шан-вэнь⁷³⁹.

Обсерватории Улугбека не было суждено оказать такое влияние на прогресс науки, как мерагской обсерватории Насир ад-дина Туси, построенной в 1259 г.⁷⁴⁰ и действовавшей еще в 1300 г.,  когда ее осматривал Газан-хан⁷⁴¹. Обсерватория Улугбека прекратила свою деятельность тотчас после смерти ее основателя; его единственный ученик и сотрудник Али Кушчи покинул Самарканд и умер в 879/1474 г. в Константинополе⁷⁴². Комментатором трудов Улугбека, кроме Али Кушчи, был также Марьям Челеби, внук Кази-заде⁷⁴³; но мусульманская астрономия после Улугбека уже не сделала никаких успехов; после Улугбека «настоящие астрономы исчезли, на их место заступили муваккиты (составители календарей) при мечетях»⁷⁴⁴. Труды самого Улугбека отличались точностью наблюдения, но признаков искания новых путей в науке, как в трудах персидского астронома Кутб ад-дина Ширази⁷⁴⁵, мы в них не находим.

Каково бы ни было увлечение Улугбека астрономией, было бы ошибкой утверждать, что он отдавал этой науке все свое время или хотя бы все свои досуги. Улугбек был страстным охотником и, как в XI в. сельджукский султан Меликшах⁷⁴⁶, вел список убитой им дичи. В доказательство необыкновенной памяти Улугбека Даулетшах рассказывает, что  этот список однажды был утрачен и восстановлен Улугбеком по памяти; потом пропавшую тетрадь нашли, и оказалось, что между старым и новым списком было разногласие только в четырех или пяти местах⁷⁴⁷. Зимние поездки Улугбека в Бухару, вероятно, делались ради птичьей охоты⁷⁴⁸. Как и другие сыновья Шахруха, Улугбек обладал некоторыми познаниями по персидской литературе; между ним, Байсункаром и Ибрахимом велась переписка по литературным вопросам⁷⁴⁹; из главных персидских поэтов Улугбек отдавал предпочтение Низами, Байсункар – индийскому поэту Хусрау Дехлеви, и на этой почве между братьями происходил спор⁷⁵⁰. Вкус Улугбека в этом отношении  более соответствует вкусу современных европейских знатоков персидской поэзии, хотя среди современников Байсункар, как знаток и любитель литературы и изящных искусств, пользовался большой славой⁷⁵¹. Даулетшах приводит еще отзывы Улугбека или его круга о трех персидских поэтах XII-XIII в., но не соглашается с ними⁷⁵². Из современных Улугбеку персидских поэтов, живших в Мавераннахре, самый известный, Исметаллах Бухари, после низложения Халиль-Султана покинул двор, уклонился от чести воспевать Улугбека и остальную часть своей жизни провел вдали от официального мира, хотя другие поэты продолжали его навещать и называли его своим учителем⁷⁵³. «Царем поэтов» при дворе Улугбека считался Кемаль Бадахши, стихи которого, по словам Даулетшаха, еще при нем пользовались в Мавераннахре некоторой известностью⁷⁵⁴. Историк XIX в. Абу Тахир-ходжа утверждает, будто Улугбек и сам сочинял стихи на персидском языке, и для примера приводит один стих⁷⁵⁵; Даулетшах о собственных стихах Улугбека ничего не говорит⁷⁵⁶.

Совершенно неизвестно, пользовались ли вниманием Улугбека диваны «чагатайских» поэтов, пытавшихся в эпоху Тимуридов создать турецкую поэзию, в подрожание персидской. Один из этих поэтов, Секкаки, диван которого дошел до нас⁷⁵⁷, вместе с Халиль-Султаном⁷⁵⁸ и Мухаммедом Парса⁷⁵⁹ воспевал и Улугбека; в одном из этих стихотворений поэт в униженных выражениях просит государя о помощи⁷⁶⁰, в другом ставит знания Улугбека выше знаний великих ученых древности и мусульманского мира⁷⁶¹, в третьем гордо заявляет: «Небо должно еще много лет  совершать свой кругооборот, прежде чем оно вновь создаст такого турецкого поэта, как я, и такого ученого царя, как ты»⁷⁶². Об Улугбеке упоминает в своих стихах и другой поэт той же эпохи, Лутфи⁷⁶³. Нет сведений о том, как были приняты эти стихи Улугбеком и сочувствовали ли он появлению поэтической литературы на своем родном языке.

С именем Улугбека также связан не дошедший до нас исторический труд – «История четырех улусов» (                                  ), т.е. четырех государств, образовавшихся после распадения монгольской империи: «великого юрта», т.е. Китая и Монголии, государства Джучидов (Золотой Орды), Персии под властью потомков Хулагу и Средней Азии под властью потомков Чагатая. Едва ли Улугбек принимал участие в составлении этого труда; по крайней мере, Хондемир говорит вполне определенно, что история была написана «одним из лучших людей эпохи Шахруха от имени Улугбека»⁷⁶⁴. О содержании книги мы можем составить себе довольно полное представление по многочисленным ссылкам Хондемира и по сокращенной редакции, сохранившейся в одной из лондонских рукописей⁷⁶⁵.  Автор пользовался трудами Рашид ад-дина и Низам ад-дина Шами; истории монгольской империи предшествовал, как у Рашид ад-дина, очерк легендарной истории турецких и монгольских народностей⁷⁶⁶. К сочинению Низам ад-дина автор сделал некоторые дополнения для своего времени; к четырнадцати именам ханов «великого юрта» присоединено еще пять имен⁷⁶⁷, из которых историческим является, по-видимому, только имя последнего хана, Адая⁷⁶⁸; эти имена остались неизвестными Шереф ад-дину Йезди, заканчивающему свой перечень на имени Тайзи-оглана (см. Бартольд, Сочинения, т. II, ч.2, стр. 69). В истории Джучидов (до Шади-бека включительно), прибавлено еще четырнадцать имен⁷⁶⁹. Этот перечень полнее и достовернее, чем перечень ханов у Шереф ад-дина Йезди, доведенный до 831/1428 г. Из имен ханов, приведенных в «Истории четырех улусов», у Шереф ад-дина пропущены три имени⁷⁷⁰; вслед за последним ханом списка Шереф ад-дина (Мухаммед-хан, преемник Дервиш-оглана) в «Истории четырех улусов» приведены имена четырех ханов: Даулет-Берды, сын Таш-Тимура; Бурак (Барак); Гияс ад-дин, сын Шади-бека; Мухаммед, сын Тимур-хана, т.е.е «Кучук-Мухаммед»⁷⁷¹; об истории этих правителей автор не имел никаких сведений и потому ограничился перечислением имен⁷⁷². При изложении истории чагатайского улуса Шереф ад-дин по ошибке назвал правительницу Эргэнэ-хатун дочерью Арик-Буки; в «Истории четырех улусов» этой ошибки не было⁷⁷³, и имя отца Эргэнэ-хатун было приведено по Рашид ад-дину⁷⁷⁴. Из поставных ханов эпохи 1358-1370 гг. Кабул-шах как у Хондемира⁷⁷⁵, так и в лондонской рукописи⁷⁷⁶ назван по ошибке после Адиль-Султана⁷⁷⁷; очевидно, эта ошибка была в «Истории четырех улусов». По всем признакам это сочинение было совершенно независимо от  труда Шереф ад-дина Йезди. Приписанный Улугбеку исторический труд, вероятно, представлял бы некоторый интерес как литературный памятник и как материал для исторической критики; но едва ли открытие экземпляра этого труда существенно обогатило бы наши сведения по истории монгольской империи и образовавшихся после ее распадения государств.

Из представителей медицинской науки в Самарканде при Улугбеке лучшим считался некий Нефис (                        )⁷⁷⁸. Замечательно, что в Герате при Шахрухе религиозное направление отразилось и на  медицине, и были факты, напоминающие современную «христианскую науку» в Америке. В июле 1441 г. в Герате умер ученый и в то же время благочестивый врач Шемс ад-дин Мухаммед, «лечивший больных  верой»⁷⁷⁹.

Остается еще рассмотреть вопрос, насколько Улугбек в своей семейной жизни отличался от обычного типа восточного деспота. По словам Хондемира⁷⁸⁰, у Улугбека было пять жен, из которых приводятся имена трех:

1) Öгэ-бегум (или Öгэ-бики), дочь Мухаммед-Султана, первая жена Улугбека, на которой он женился в 1404 г., в десятилетнем возрасте (см. Бартольд, Сочинения, т. II, ч.2, стр. 66); умерла в 1419 г. и была похоронена  рядом с отцом в построенном им медресе⁷⁸¹, т.е., вероятно, в здании Гур-эмир, где ее гробница, однако, не сохранилась. В 1412 г., во время своей первой беременности, она была привезена в Герат и там в пятницу 19 августа⁷⁸² родила дочь, получившую имя Хабибе-Султан (или Хасибе) и титул Ханзаде-бегум, вероятно, в связи с ханским происхождением Мухаммед-Султана (см. Бартольд, Сочинения, т. II, ч.2, стр. 56). По словам Хондемира, эта царевна прожила только два года; если так, то у нее была сестра, то же имя и тот же титул⁷⁸³ и жившая в Герате. В 1438 г. Улугбек потребовал, чтобы эта дочь была прислана к нему в Самарканд⁷⁸⁴; царевна приехала, но уже в апреле 1439 г. вернулась в Герат⁷⁸⁵.

2) Ак-Султан-ханике, дочь Султан-Махмуд-хана, номинального государя, от имени которого чеканились монеты при Тимуре. К ней, вероятно, относится рассказ, переданный Мирхондом со ссылкой  на Али Кушчи⁷⁸⁶. Улугбек будто бы спросил Мухаммеда Ардистани, знатока науки гадания (             ),  о ближайших событиях; гадатель объявил, что дело идет о гареме, и не хотел говорить, так как при этом присутствовал Али Кушчи; Улугбек сказал, что Али Кушчи – его друг и что при нем можно говорить свободно. Тогда гадатель предсказал Улугбеку, что из двух своих жен он через несколько дней  одну убьет, с другой, «дочерью хана», разведется. Улугбек не поверил второму предсказанию, так как очень любил «дочь хана» и никогда с ней не расставался; но когда через несколько дней первое предсказание исполнилось, «дочь хана» так шумно выражала свою радость⁷⁸⁷, что Улугбек был возмущен и произнес формулу развода. Несмотря на легендарную форму рассказа, из него, по-видимому, можно заключить, что Улугбек был связан тесною любовью с одной из своих жен, дочерью бывшего хана, и что какая-то семейная трагедия положила конец этой любви.

3) Хусн-Нигар-ханике, дочь Халиль-Султана⁷⁸⁸.

Кроме того, перечисляются имена шести наложниц:

1) Ракийе-Султан-хатун, мать двух дочерей Улугбека, Ак-Баш и Султан-Бахт.

2) Михр-Султан, дочь Тевкеля, сына Сарбуги.

3) Даулет-Бахт-Са‛адет, дочь Буян-кукельташа; от нее у Улугбека была дочь Кутлуг-Туркан-ага.

4) Даулет-Султан, дочь Хонд-Са‛ида.

5) Бахты, дочь узбека Касуни.

6) Даулет-Бахт, дочь Барласа Шейх-Мухаммеда.

Среди дочерей Улугбека у Хондемира не упоминается Раби‛а-Султан-бегум, которая после взятия Самарканда мирзой Абу-Са‛идом  (855/1451 г.) сделалась женой узбекского хана Абулхайра, родила ему двух сыновей, будущих ханов Кучунчи и Суюнича⁷⁸⁹, и была похоронена в городе Туркестане, где до сих пор сохранилась ее гробница⁷⁹⁰. Кроме того, замечательно, что Хондемир только при именах некоторых дочерей Улугбека⁷⁹¹ приводит имена их матерей, так что остается неизвестным, от каких жен и наложниц у Улугбека родились сыновья, именно царевичи:

1) Абдулла, родившийся в июле 1420 г.; по-видимому⁷⁹², он рано умер, так как больше не упоминается.

2) Абд ар-Рахман,  родившийся в 1421 г. в Бухаре⁷⁹³, умерший в 1432 г. в Самарканде⁷⁹⁴; по словам Мирхонда, этот царевич встретил Улугбека в 1425 г. при его возвращении из похода на Моголистан.

3) Абд ал-Лятиф, будущий убийца и преемник Улугбека. Время его рождения не указывается; в 1437 г. над ним было совершено обрезание в Герате⁷⁹⁵, где он воспитывался под руководством царицы Гаухар-Шад; в конце 1439 г.  он находился среди царевичей  во время торжественного приема, оказанного египетскому посольству⁷⁹⁶. В 1441 г.  произошла размолвка между ним и его воспитательницей; недовольный предпочтением, оказывавшимся сыну Баусункара Ала ад-дауля, Абд ал-Лятиф ушел к отцу в Самарканд⁷⁹⁷; царица в начале 1442 г. сама отправилась в Самарканд за своим «сыном, которого у нее отняли»⁷⁹⁸, и уговорила  его вернуться в Герат⁷⁹⁹. Только от этого сына у Улугбека были внуки, которых впоследствии, в 1457 и 1464 гг., постигла такая же печальная участь, как их отца и деда.

4) Абд ал-Азиз. Время его рождения также не указывается; известно только, что он был моложе Абд ал-Лятифа⁸⁰⁰; в 838/1434-35 г. он уже носил титул хана, и от его имени воздвигались постройки (см. Бартольд, Сочинения, т. II, ч.2, стр. 98-99).  По-видимому, он вырос при отце в Самарканде, где торжественно было отпраздновано его обрезание (см. Бартольд, Сочинения, т. II, ч.2, стр. 130). Из приведенного выше рассказа о событии 1433 г. (см. Бартольд, Сочинения, т. II, ч.2, стр. 115) видно, что Улугбек уже к тому времени успел выбрать для Абд ал-Азиза невесту, дочь Вейс-хана могольского.

Из всех этих данных видно, что обычай воспитывать царевичей при дворе главы империи, под надзором назначенных им лиц, при Шахрухе уже не соблюдался с такой же последовательностью, как при Тимуре; Абд ар-Рахман и Абд ал-Азиз росли при дворе отца в Самарканде. Возможно, что Шахрух или, вернее, его жена Гаухар-Шад, в действительности управлявшая государством, старались сосредоточить при гератском дворе воспитание старших детей каждого царевича; этим объясняется, что молодая жена Улугбека была привезена в Герат, когда ожидалось появление на свет ее первенца; по этой же причине Улугбеку могли быть оставлены  Абд ар-Рахман и Абд ал-Азиз, тогда как в Герате воспитывались Абд ал-Лятиф и, вероятно, Абдулла.

Из двух своих сыновей, достигших возмужалости, Улугбек, естественно, больше любил Абд ал-Азиза, выросшего при нем; слабостью Улугбека к этому сыну, вероятно, объясняются действия избалованного  молодого царевича в Самарканде в 1449 г., бывшие одной из главных причин гибели его отца. Совершенно другим характером отличался Абд ал-Лятиф. Столь же честолюбивый и даровитый, как его отец (Абд ал-Лятиф, подобно Улугбеку, любил науку  и ученых, занимался астрономией, поэзией и историей)⁸⁰¹, Абд ал-Лятиф отличался от него большей энергией, внушал больше страха врагам и с большей суровостью добивался своих целей. Есть известие, будто между отцом и сыном с самого начала существовало недоверие; оба занимались астрономией и оба будто бы убедились по своим гороскопам, что каждому из них угрожает опасность от другого⁸⁰².  По всей вероятности, эта легенда возникла только после событий 1449 г. Интересы Абд ал-Лятифа до 1448 г. вполне совпадали с интересами отца, и только с этого времени, за год до катастрофы, их пути разошлись.

-------------------------------------------------

708. Даулетшах, изд. Броуна, 362,₁.

709. У Абд ар-Раззака, рук. ЛГУ, л.287б                                              , также л. 217б. Слово  

или            есть, как известно, перевод греческого математика; о значении термина    см. еще Хорезми, Мафāтих, 133 (арифметика, геометрия, астрономия и музыка, т.е. науки средневекового «квадривия»).

710. Sédillot, Prolégomènes, texte, p.4 (288):                                                                                                                                                           (ср. разночтения, приведенные Седийо, где, очевидно правильнее,   ; ср. также Зидж-и Улугбеки, л. 2а вверху:                           .

711. Достаточно сопоставить вечную красоту произведений греческой литературы с представляющими только исторический интерес теориями греческих ученых.

712. Бартольд, «Мир ислама», т. I, стр. 416.

713. Абд ар-Раззак, рук. ЛГУ, л.217б; см. также текст у Blochet, Introduktion, p. 87 sq.

714. О его трудах Brockelmann, GAL, Bd I, S. 473, 511, 512; Rieu, Pers. MSS, vol. II, p. 453.

715. Хондемир, тегеран. изд., III, 214.

716. Абд ар-Раззак, рук. ЛГУ, л.217б. (Изложение сведений источников о постройке обсерватории см. Шишкин, Обсерватория, стр. 87-90).

717. Catalogue, p. 110.

718. GAL, Bd II, S. 212. Дата заимствована у Хаджи Халифы, I, 322; возражения против нее у Rieu, Pers. MSS, vol. II, p. 456.

719. Ср. об этом ИАН, 1914, стр. 459 и сл. (Это предположение, очевидно, неверно, так как султан Искендер начал править с 1420 г., т.е. через 4 года после написания трактата; по мнению В.А. Шишкина, скорее имеется в виду двоюродный брат Улугбека, сын Омар-шейха, правивший в Фарсе и Исфахане в 1409-1415 гг. и убитый в 1416 г. (ср. Шишкин, Обсерватория, стр. 91, прим. 2). В экз. В.В. Бартольда в этом месте на полях добавлено: «Ср. еще Rieu, Pers. Mаn, vol. II, 869b (Cod. Add.27.261,6). Начальное астрономическое руководство для                                                                                          . Он же владелец всей рукописи, по Rieu внук Тимура, в надписи на рукописи                                                         »).

720. Гияс ад-дин Каши, рук ГПБ, дата в конце (л. 122а). Текст трактата был приложен к первому изданию работы Бартольда Улугбек (см. Бартольд, Сочинения, т. II, ч.2, стр. 20); русский перевод см. Шишкин, Обсерватория, стр. 91-94.

721.

722. Пример – Sédillot, Prolégomènes, trad., p. 141.

723. Rieu, Pers. MSS, vol. II, p. 456b, по Хафт иклим Эмин-Ахмеда Рази. Характеристику научного творчества Гияс ад-дина Каши, крупнейшего математика и астронома XV в., см. в комментариях А.П. Юшкевича и Б.А. Розенфельда к публикации его математических трактатов, стр. 320-324.

724.

725.

726. Suter, Die Mathematiker, № 429. По другим данным – в 1429 г.; см. Гияс ад-дин Каши, изд. Розенфельда, стр. 320.

727. Ср. также Рашахāт, рук. Аз. муз., л. 99б; литогр., 140, - рассказ о том, как Али Кушчи в Герате пришел к Джами в турецкой одежде.

728. Так Улугбек называет его в предисловии к таблицам (Sédillot, Prolégomènes, texte, p.6 (290)).

729. Слова Улугбека в рассказе Мирхонда (лакнауское изд., 1320 и 1491; рук. Аз. муз., л. 364а) со слов Али Кушчи:                                                     (Об Али Кушчи см. Adnan, Ali Kuşçu.).

730. О результатах раскопок ср. статью В.Л. Вяткина Отчет о раскопках обсерватории, стр. 76-93. Из частного письма В.Л. Вяткина мне известно, что и последующие раскопки не способствовали выяснению устройства обсерватории. После раскопок В.Л. Вяткина 1908-1909 гг и 1914 г. в обсерватории велись раскопки в 1941 г. И.А. Сухаревым и в 1948 г. В.А. Шишкиным; в результате последних раскопок удалось установить общий характер сооружения и планировку первого этажа. Подробные сведения об истории  открытия и изучения обсерватории Улугбека и изложение современных данных о ней см. в работах: Шишкин, Обсерватория; Нильсен, Архитектурный облик.

731. Sédillot, Prolégomènes, introd., p. CXXIX, со ссылкой на Гревса (XVII в.). Сравнение, вероятно, сделано Али Кушчи после его прибытия в Константинополь. Как ныне установлено, это был не квадрант, а секстант – так называемый «секстант Фахри», - предназначенный для измерения основных астрономических постоянных. См. Джалялов, Секстант; ср. Кары-Ниязов, Обсерватория, стр. 130-131 и Астрономическая школа, стр. 80-85.

732. Бāбур-нāме, изд. Беверидж, л. 46б.

733. Абд ар-Раззак, рук. ЛГУ, л.217б; Blochet, Introduktion, p. 88.

734. D’Ohsson, Histoire des Mongols, t.III, р. 264. Подлинные слова Вассафа (бомбейское изд., 52):                                      

735. Рашид ад-дин, рук. Аз. Муз., л. 393а. Ср. Бартольд, «Мир ислама», т.I, стр. 87.

736. Sédillot, Prolégomènes, introd., p. CXXIX; Абу Тахир-ходжа, изд. Веселовского, 17; пер. Вяткина, 170. (В экз. В.В. Бартольда на стр. 110 внизу имеется пометка (не обозначено, к какому именно месту текста она относится): «О получении таблиц Улугбека в Герате Абу-л-Касимом Бабуром от Абу Са‛ида в 1456 г. см. Абд ар-Раззак, рук. ЛГУ, л.304а».

737. Sédillot, Prolégomènes, introd., p. CXXXI.

738. Ibid., trad., рр. 131, 135, 146.

739. Ibid., texte, р. 33; trad., р34. Точная дата, по-видимому, понедельник 29 рамазана, или 20 января 1444 г.

740. 657 г.х., Вассаф, бомбейское изд., 52. См. Marāgha (EI, III). См. также Sayili, The observatory, pp. 187-223.

741. Рашид ад-дин, рук. Аз. Муз., л. 368а;  d’Ohsson, Histoire des Mongols, t.IV, р. 271. В 1339 г. обсерватория уже лежала в развалинах, ср. текст Хамдаллаха Казвини: Низам ал-мульк, изд. Шефера, приложение, 219. Попытка восстановления обсерватории была сделана в 949/1542 г., при шахе Тахмаспе; см. Ахсан ат-тавāрих.

742. Brockelmann, GAL, Bd II, S. 234 sq.

743. По Sédillot – сын, см. Prolégomènes, introd., p. CXXXII; trad., р. 225. У Брокельмана (GAL, Bd II, S. 235) он назван внуком Али Кушчи. По-видимому, он был внуком обоих астрономов, см. Blochet, Сatalogue BN, t. II, p. 68 (№ 791). Его полное имя: Махмуд б. Мухаммед б. Кази-заде-и Руми, известный как Мирим Челеби; он был внуком Кази-заде со стороны отца и внуком Али Кушчи со стороны матери (см. Storey, Persian Literature, vol. II, pt 1, р. 79).

744. Слова Nallino Astronomie, EI, I, S. 519.

745. О нем  Rosen, Les manuscripts persans, p. 307. Характеристику астрономических трудов Улугбека см. Кары-Ниязов, Астрономическая школа. О деятельности обсерватории Улугбека ср. последнюю обобщающую работу: Sayili, The observatory, pp. 260-289.

746. Бундари, изд. Хаутсма, 69.

747. Даулетшах, изд. Броуна, 362,₁₈.

748. О птичьей охоте в Каракуле см. Нершахи, изд. Шефера, 17; Бартольд, Туркестан, ч. II, стр. 121, 492; (Бартольд, Сочинения, т. I,  стр. 170, 522. Сравни также характерные слова Бабура (изд. Беверидж, л. 19а.) о своем дяде Султан-Ахмеде, что после Улугбека не было такого               , как он.

749. Даулетшах, изд. Броуна, 351,₇

750. Там же, 240.

751. Ср. отзыв о нем Фасиха (рук. Аз. муз., л. 422а):

752. Даулетшах, изд. Броуна, 103,₂₄ (о  ); 126,₆ (о Сейф ад-дине Исференги); 141,₂₃ (о Джемаль ад-дине Исфахани).

753. Там же, 361 и Та’рих-и Рāкими (под 840 г.х.). По Даулетшаху (361), он умер в 829 г.х. (1426 г.), по Та’рих-и Рāкими – 840 г.х. (1436-37 г.) (л. 48б и сл.).

754. Даулетшах, изд. Броуна, 420 (также 366,₁₆). Из слов Даулетшаха (420) видно, что еще большей известностью пользовался «в Мавераннахре, Бадахшане и Туркестане» диван другого ученика Исметаллаха, бухарца Хияли.

755. Абу Тахир-ходжа, изд. Веселовского, 17; пер. Вяткина, 171.

756. В XV в. находили, что писать стихи – ниже достоинства государя; ср. слова Фасиха (рук. Аз. муз., л. 422б) о Байсункаре:                    

757. Рук. Брит. муз. Or. 2079; Rieu, Turkish MSS, р. 284. О Секкаки см. Рустамов, Узбекская поэзия.

758. Л. 7а и сл.; дата (л. 7б) – 810 г.х.

759. Л. 5а и сл.

760. Л. 9а:

761. Л. 12а:

762. Л. 14б:

763. Валидов, Лутфий, стр. 23 (ср. Бартольд, Сочинения, т. II, ч.2, стр. 98, прим. 12):

764. Хондемир, тегеран. изд., III, 4.

                                                                  (Ср. Бартольд, Туркестан - Бартольд, Сочинения, т. I, стр. 106.)

765. Add. 26190 Шаджарат ал-атрāк, ср. Rieu, Pers. MSS, vol. I, p. 163 sq. и Бартольд, Туркестан, ч. II, стр. 57 и сл.; (Бартольд, Сочинения, т. I, стр. 105-106.)

766.  Хондемир (тегеран. изд., III, 4) приводит из этого труда этимологию слова                        , которая есть и у Рашид ад-дина; ср. в издании Березина (I, текст, 25) и Кутадгу билик, изд.Радлова, введ.., XXI.

767. Хондемир, тегеран. изд., III, 18 и 25; бомбейское изд., III, 28 и 42.

768. О нем Покотилов, История восточных монголов, стр. 46.

769. Хондемир, тегеран. изд., III, 26; Шаджарат ал-атрāк, рук. Брит. Муз., лл. 127б-128а; пер. Майлса, 239 и сл.

770. 27-й (по Улугбеку) – Тимур, сын Тимур-Кутлуга, о нем Марков, Инвентарный каталог, стр. 498; 32-й – Джаббар-Берды, сын Тохтамыша; 33-й- Сиди-Ахмед.

771. Лэн-Пуль, Мусульманские династии, стр. 193.

772. Хондемир, тегеран. изд., III, 26:               

773. Там же, 28:

                                                                              (Правильное чтение имени – Оркына.)

774. Ср. изд. Блоше, 185h (дочь Туралчи-гургана.).

775. Тегеран. изд., III, 32.

776. Шаджарат ал-атрāк, рук. Брит. Муз., лл. 180б-181а; пер. Майлса, 380.

777. О нем и его предшественнике ср. Бартольд, Сочинения, т. II, ч.2, стр. 37-38, по анониму Искендера. По Шереф ад-дину, Кабул-шах был возведен на престол еще в 765/1364 г. (I, 96); это известие правдоподобнее, чем рассказ анонима Искендера, так как и по этому автору (рук. Аз. муз., л. 251а) Кабул-шах правил год и четыре месяца, Адиль-Султан – 5 лет. В Зафар-нāме Адиль-Султан упоминается в 1369 г. (I, 185 и 190); он был убит после победы Тимура в 1370 г. (I, 206).

778. Хондемир, тегеран. изд., III, 219; бомбейское изд., III, 159.

779. Фасих, рук. Аз. муз., л. 429б:                                                         (скорее, убеждением?). О том же лице Абд ар-Раззак, рук. ЛГУ, л.256б.

780. Тегеран. изд., III, 219. В тегеранском издании эти сведения помещены на полях; в индийском их нет совсем.

781. Ср. Бартольд, О погребении Тимура, стр. 30; (см. Бартольд, Сочинения, т. II, ч.2, стр. 452). У Абд ар-Раззака, рук. ЛГУ, л.213б по ошибке                                        ; но рук. Аз. муз. 574, стр. 448 и 574а, л. 332б                                          . То же известие есть у Хафиз-и Абру, оксфорд. рук., л. 319а.

782. 10 джумада I 815 г. х.; дата уже у Хафиз-и Абру, рук. Ind. Off., л. 180а; оксфорд. рук., л. 191а.

783. Хондемир полагал, что имя                                  принадлежало только умершей царевне и что имя                   носила только ее  сестра.

784. Фасих, рук. Аз. муз., л. 427а; Абд ар-Раззак, рук. ЛГУ, л.251а, где сказано, что царевна прежде была привезена царицей Гаухар-Шад из Самарканда в Герат. Фасих (рук. Аз. муз., л. 411б) относит это событие к 822 г.х. (1419 г.), т.е. к году смерти матери царевны.

785. Об этом говорит только Фасих, рук. Аз. муз., л. 427б.

786. Мирхонд, рук. Аз. Муз., л. 364а; лакнауское изд., 1320 и 1491; также Хондемир, тегеран. изд., III, 219. У Мирхонда,  лакнауское изд., 1320 «дочь Хизр-хана», но в рукописях и у Хондемира слова «Хизр» нет;  лакнауское изд.,  1491                                                    .

787. По чтению некоторых версий, вероятно ошибочному, «так сильно упрекала» Улугбека. Ср. Мирхонд, лакнауское изд., 1320:                                                                                        ; там же, 1491:                                                                                         ; Хондемир, тегеран. изд., III, 220:                                                                               ; в бомбейском изд., III. 159 после             еще                 , дальше                     вм.             , остальное как в тегеранском.

788. В экз. В.В. Бартольда здесь сделано примечание: «По                                                  жена Улугбека – дочь Шах Джехана монгольского».

789. Об этом бар. Демезон в прим. К переводу Абулгази (Родословная тюрок, II, 192), также Лерх, Археологическая поездка, стр. 20, со ссылкой на «Шейбаниаду» и  ‛Абдулл-нāме.

790. Лерх, Археологическая поездка, стр. 19 и сл. (дата – 890/1485 г.); также статья В.Л. Вяткина Историческая справка – ТВ, 1906, № 93. В экз. В.В. Бартольда здесь добавлено: «Надпись ее имеется в Изв. Общ. Арх. Каз. XIII (Ахмеров, Надписи, стр. 546)»; текст надписи (870/1519 г.) в указанном месте:

791. Всего у Улугбека, по Хондемиру, было семь дочерей; неизвестны матери двух, Туга-Туркан (рано умершей) и Öгэ-Туган-шах.

792. Дата у Хафиз-и Абру, оксфорд. рук., л. 342б и Абд ар-Раззака, рук. ЛГУ, л.218а – начало раджаба 823 г.х.

793. По Абд ар-Раззаку, рук. ЛГУ, л.223б – 8 мухаррема 824 г.х. (13 января); по Фасиху, рук. Аз. муз., л. 416а – 20 раби‛ I (25 марта). По Хафиз-и Абру (оксфорд. рук., л. 374б), в этот день пришло известие о его рождении в Герат.

794. По Фасиху (рук. Аз. муз., л. 421а), во вторник 11 джумада I 835 г.х. (15 января 1432 г.). Ср.  Абд ар-Раззак, рук. ЛГУ, л.241а. Мирхонд относит к Абдулле то, что сказано у Хафиз-и Абру  и  Абд ар-Раззака об Абд ао-Рахмане, и наоборот (рук. Аз. муз., лл. 321б и 322а; в лакнауском изд., 1292 Абд ар-Рахман совершенно не упомянут).

795. Абд ар-Раззак, рук. ЛГУ, л.248б.

796. Там же, л. 252а.

797. Там же, л. 256а.

798. Там же, слова царицы:       

799. По Фасиху (рук. Аз. муз., л. 430б), царица выехала из Герата в среду 20 ша‛бана 845 г.х. (3 января 1442 г.), вернулась в понедельник 14 шавваля (26 февраля) вечером; на следующий день около полудня прибыл Абд ал-Лятиф.

800. Абд ар-Раззак, рук. ЛГУ, л.285а:

801. Характеристика у Мирхонда, рук. Аз. Муз., л. 370б; лакнауское изд., 1324.

802. Абд ар-Раззак, рук. ЛГУ, л.285а.